“Удивительное ощущение – знать, что будет завтра и сознательно к этому готовиться. Медитация в режиме онлайн. Не нужно садиться и закрывать глаза. Все происходит каждую секунду и наяву. Это уже стало частью меня. Я принял и прожил будущее. Еще чуть-чуть и оно войдет в мою жизнь. Я скажу вслух: "Привет!". И про себя: "Господи, спасибо за то, что слышишь! Спасибо за все, что даешь!".

Из дневника

Интуиция – это память о будущем. К такому умозаключению я пришел, доведя себя до состояния, описанного выше. Попсовое выражение “быть в моменте сейчас” – правильное в своей сути, но понимается превратно. Дробя время на отрезки прошлого, будущего и настоящего, мы силой удерживаем внимание в пустоте.

Смотреть в пустоту полезно. Там можно узнать много нового. Однако, не родился еще на Земле человек, способный самоистязаться таким образом непрерывно. Проблески чистого восприятия реальности, возникающие от подобной практики, способны на миг осветить главную тайну Бытия. Но полностью устранить заблуждение – нет.

Если мы умудряемся забывать о прошлом, то почему бы не сделать вид, что и будущее неизвестно? Если мы опираемся на прошлое, как единственный источник наших бед, то почему бы не нанести на карту будущего точку освобождения? Мы отрубаемся во вчера, а вскакиваем в завтра, продолжая спать в сейчас.

Время – хитрая штука. Идея о его существовании – настройка по умолчанию. Тот, кто предлагает ее вам в качестве безусловной истины, – опасный шутник. Но вы будете смеяться так, как никогда не смеялись, когда обнаружите, что этот шутник имеет свойство внезапно исчезать, как только вы просыпаетесь.

Мужчина – это функция, движимая идеей. Уберите функцию и вы получите бесполезный кусок мяса, заливающий свою никчемность ядом в попытке побыстрее прекратить страдание. Уберите идею и вы получите аморфное существо, постоянно занимающееся какой-то ерундой без шансов на успех.

Степень зависимости функции от субъекта, ее породившего, такова, что сам субъект, как правило, пытается стать функцией, не желая нести тяжкое бремя ответственности. Сепарация происходит крайне редко и почти никогда по своей воле. Это скорее случайность – естественная реакция на боль, которую больше невозможно выносить.

Никаких романтических чувств, не подкрепленных идеями, у функции нет. Страх потери оборачивают красивой бумажкой заботы и завязывают бантик ленточкой теплоты.

Функция не имеет уникальной цели. Все ее идеи намертво привязаны к нужности. Разматывая различные варианты ментальных конструкций, на которых держится мир мужчины, вы не обнаружите никакого независимого смысла.

Но рушить эти конструкции, не создав опоры в Пустоте, категорически нельзя. Функция сама по себе так хрупка и уязвима, что может умереть гораздо раньше, чем яд или время сделают свое дело. Тогда мы получим социально-опасного зомби или в лучшем случае диванного недокота.

Функция перемещается в пространстве под влиянием двух факторов: инерции первичного инстинкта размножения и частоты излучения окружающих субъектов. Иногда слабые источники излучения оказываются пострадавшими от инерции первичного инстинкта. Слишком сильные же обычно отпугивают функцию.

Базовой настройкой функции является самоутверждение, что вполне логично, учитывая отсутствие каких-либо более эффективных механизмов мотивации. Самоутверждаясь, функция доказывает товарищам по несчастью и субъектам факт собственной жизни. Никак иначе подтвердить его не получится.

Самая страшная ошибка – думать, что про функцию можно сказать что-то большее.

“Поэтому кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть.
Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести.
Итак, возлюбленные мои, избегайте идолослужения”.

1-е послание Коринфянам 10:12-14, синодальный перевод

Чувство собственной неполноценности — типичное проявление эгоизма. Мы взрослеем и учимся, копируя поведение окружающих. Ребенок повторяет за родителями, ученик за учителем, а учитель за гуру. На каждое действие – стандарты и правила. На всякую роль — примеры и критерии оценки. Даже для наших сокровенных желаний и заветных мечтаний существуют образцы и лекала. Попробуйте представить себе что-то, чего вы никогда и нигде еще не видели и не слышали.

Есть одна сфера жизни, где «стать собой» не грозит общественным порицанием, — это духовное развитие. Однако, ужас заключается в том, что, приближаясь к тождеству с «Высшим Я», мы обычно удаляемся от «я реального». Более того, все наши привычные проявления становятся еще менее одобряемыми и допустимыми.

Перед лицом божественного идеала мы без посторонней помощи превращаемся в флагеллантов — самобичующихся фанатиков, которые умерщвляют плоть с целью покаяния. Покажите мне человека, который без зазрения совести и ложной скромности сказал бы, что “создан по образу и подобию”.

Тончайший лед самоинициации — единственная дорога к свободе. Ступая по ней, мы каждую секунду рискуем провалиться в иллюзию самобытности или сгинуть в пучине подражания. Хорошая новость в том, что на этом пути встречается мало попутчиков, и никто не утащит вас за собой.

Я на какое-то время потерял смысл.
Я не находил его чтобы терять,
Но были моменты когда казалось.

Это очень трудно не знать зачем:
Самые простые вещи кажутся отвратительно бесполезными,
О сложных и говорить нечего.

Не знаю только, легко ли быть трусом.
Ты боишься избавиться от нежелания
И в то же время опасливо надеешься.

Все время хочется убежать,
Но чем больше ты стараешься, тем длиннее дистанция.
Не надеясь добраться до финиша, ты все равно бежишь.

Очень много зрителей вдоль дорожки.
Они хлопают и подбадривают тебя.
Им клево – они не занимаются спортом.

Постепенно ты начинаешь понимать:
Финиш есть, но одному не добежать.
И вдруг ты догоняешь ее…

Ты не перестаешь думать,
Просто понимаешь, что набрал большую скорость.
Появляется первый призрачный смысл.

Если не видно финиша, куда торопиться?
Вы бежите рядом – оказывается, что она давно здесь,
Но я первый, кто догнал ее.

Она никогда не была зрителем.
Господи, как мы похожи!
Но бежать уже почему-то не хочется…

Есть ли смысл жалеть о прошлом? Если отвечать буквально, то, конечно, – нет. Ведь наличие смысла должно предполагать, что у процесса сожаления имеется некоторая разумная цель. Как правило, мы горюем о былом, думая, что могли поступить иначе. А это, в свою очередь, указывает на возможность реального выбора и обладание свободой, чтобы его совершить.

Можно проявить прогрессивную мудрость и сказать: “Никакой свободы воли не существует, значит, размышлять об альтернативности бесполезно”. В качестве плацебо тут обычно выступает позитивное намерение под названием “Учеба на своих ошибках”. Но и оно сразу же растворяется в элементарной логике. Раз свободы не было тогда, с чего бы ей появиться потом?

Рассуждая подобным образом, легко прийти к пониманию, что почти любой смысл – своеобразная вещь в себе. Его всегда стараются обнаружить и даже иногда успешно, но находка, по сути, ни на что не влияет.

Но что делать с эмоциями? Те развилки прошлого, которые мы способны мысленно обесценить, все еще остаются живыми. В памяти всплывают позы, жесты и легкие касания, а тело отзывается приятной дрожью. Брошенные мимолетом взгляды и сказанные случайно слова будто застревают внутри. Старые фотографии на миг перечеркивают безвозвратно пролетевшие годы и риторически издеваются – “Ну почему нельзя вернуться?!”.

Спустя месяц после второго освобождения, когда инерция радости уже ослабла, а нежные прогулки под луной еще сулили что-то, кроме тягостных сожалений, я написал белый стих с символическим заголовком – “Марафон”. Первый смысл был обнаружен только три года спустя, а эмоции сегодня служат вдохновением для этих строчек.